№ 61-2018-1/2 |
Елена Ржевская, кандидат искусствоведения, Анна Шевцова, доктор исторических наук, профессор кафедры культурологии МПГУ _________
Аргонавты – одна из интереснейших тем многогранного творчества Зураба Церетели, которую он обыгрывает в разных жанрах изобразительного искусства: живописи, графике, скульптуре, эмалях[1]. Художник обращается к интерпретации знаменитого мифа античности. На протяжении тысячелетий этот выдающийся эпос вдохновлял многие поколения художников на создание произведений на эту тему. В разные эпохи, начиная со времен эгейской культуры до Новейшего времени, появлялись неповторимые шедевры с героями мифа. Но если художники древности, наносившие тоненькой кисточкой изящный узор на глиняные амфоры со сценами из жизни героев, были знакомы только с античной мифологией, родившейся из недр национального духа, то мастера следующих поколений привносили в раскрытие сюжетов веяния своего времени[2].
Это прослеживается и в композициях Церетели, где очевидно не прямое иллюстрирование текста мифа, а аллегоризм, наполненный символами и приметами разных эпох и религий. Во многих произведениях Церетели центральным мотивом стал знаменитый корабль «Арго», который несет по морским волнам золотое руно. А среди легендарных героев, отправившихся в Колхиду не за земным богатством, но за знанием, он выбирает двоих, объединенных одним чувством – любовью, преодолевающей все опасности.
Очевидно, это ключевые фигуры мифа: предводитель аргонавтов Ясон и его возлюбленная Медея, дочь колхидского царя Ээта[3]. Но при внимательном рассмотрении произведений графической серии, как в калейдоскопе, картина восприятия неожиданно меняется. И невольно чудится, что это уже не Ясон и Медея, а Адам и Ева – первые на Земле люди и первая любовь.
Женские образы Церетели исполнены библейской красоты. Вечно юные и вечно женственные героини его графических листов, живописных циклов и скульптурных композиций одновременно вызывают в памяти «Песнь песней» и поэтические строки Павла Антокольского: «И царицы смуглые в тиарах за руку царевичей вели…»[4]. Прекраснейшая Медея, отмеченная созревшей силой, это не ревнивая и коварная отравительница, а «цира» – «небесная женщина», в которых верили некогда в Самегрело[5], колхидская царевна, мудрая целительница. Церетели сознательно отходит от реалистического фигуратива, акцентируя внимание на интуитивном поиске корней «через эпос, легенды», семейные предания, надмирные вечные ценности. Этими ценностями оказываются любовь, семейное счастье, кровные узы, мужское братство.
Архетипический сюжет дороги, путешествия, движения, пути, положенный мастером в основу серии графики и монументальной скульптуры, – один из наиболее древних в изобразительном искусстве. Он символизирует не только перемещение во времени и пространстве, но и вечный круговорот жизни, смену времен года, инициацию, духовный и физический рост человека. «В движении – жизнь», – говорят номады. Именно поэтому дорога и дом (движение домой) предстают универсальными архетипами, понятными каждому в век интенсивных миграционных потоков, неокочевников. Дихотомия «дорога – дом» символически подкрепляется бинарными оппозициями: воля – защищенность, ветер – очаг, море – берег, вода – огонь, мужское – женское, мужественные красавцы-аргонавты и воплощение непредсказуемой женственности. В символических композициях Церетели этой дихотомии сопутствует движение вертикальное – восхождение по мировому древу.
Обитающий на древе познания древний Змей, «проникающий» в сюжетные композиции Церетели, так схож с его изображением на клеймах икон на ветхозаветные сюжеты. Но в дохристианские времена этот отрицательный персонаж трактовался по-разному: «Змей, змея, представленный во всех мифологиях символ, связываемый с плодородием, землей, женской производящей силой, водой, дождем, с одной стороны, и домашним очагом, огнем (особенно небесным), а также мужским оплодотворяющим началом – с другой»[6]. В античных сказаниях Змей как страж древа присутствует в мифах о золотом руне и яблоках Гесперид. Так, Филон Александрийский считал змею, олицетворяющую мудрость, жизненное начало и обновление жизни, «наиболее духовной из всех животных». Этот хтонический персонаж, обвивающий древо познания, напоминает о выборе, который предстоит сделать каждому искателю истины.
В композициях Церетели есть еще один ключевой мотив, который переходит из одной композиции в другую, – это колонна. У этого элегантного архитектурного элемента множество дополнительных значений. Во многих произведениях Церетели предпочитает изображать две колонны по краям композиции, и они подобны кулисам, внутри которых разворачивается действие.
Рисунок их форм не всегда строг и статичен, порой их силуэт имеет волнообразную линию, а объемы, из которых они сложены, находятся в шатком равновесии. Изображенные таким образом довольно массивные архитектурные элементы невольно раскрывают идею хрупкости человеческого счастья и бытия, ведь и обретение золотого руна принесло разным героям неодинаковую удачу.
В одном из графических листов серии «Аргонавты» колонны, поддерживающие 16-весельную галеру, сложены из антропоморфных и зооморфных фигур. Больше всего эти условные и вместе с тем живые фигуры напоминают археологические памятники кикладской культуры бронзового века. Молящиеся, пирующие, беседующие люди вплетены в ткань визуального нарратива, где любое действо насыщено смыслами и превращается в ритуал. Легендарные путешественники на своем судне оказываются в буквальном смысле на плечах ушедших в царство Аида, но живущих в памяти поколений.
В «Аргонавтах» Церетели угадываются начертания и смыслы разных культур и эпох, но их оригинальное соединение и осмысление складывается в индивидуальную картину Древнего мира. В мировоззрении художника уживаются античные мифы и библейские сюжеты, где Ясон и Медея, Адам и Ева – разные исторические герои с похожими судьбами жизни и любви.
Часть событий мифа об аргонавтах проходила на территории Колхиды: «…В их стране, как передают, горные потоки приносят золото, и варвары ловят его решетами и косматыми шкурами. Отсюда и возник миф о золотом руне» (Страбон. География. Книга ХI). Историки полагают, что Колхида – это первое государство, упоминаемое на территории современной Грузии. К VI в. до н.э., судя по легендам о Ясоне и Медее и по археологическим данным, греческие колонии были разбросаны по всему побережью Колхиды от Кавказского хребта до Трапезунда (нынешнего Трабзона в Турции). Интересно, что в сванском языке по сей день существуют идиомы о яхтах и парусах. Лингвист Дональд Рейфилд, автор бестселлера «Грузия. Перекресток империй. История длиной в три тысячи лет» согласен с греческими географами в том, что некогда Сванетия (древняя Суания) «простиралась до побережья», подчиняясь то Колхиде, то Иберии, то их сюзеренам; а сваны раньше были приморским народом, возможно, заселявшим устье судоходного Кодора[7]. Творчество Церетели изначально вдохновляли мифы и легенды, связанные с его родиной. Седые предания грузинской земли предстают в творчестве Церетели не в аскетически сухом музейном изложении, а в напоенных жизнью образах – радостных, яростных, мудрых…
Павел Антокольский в стихотворении «Говорит предание»[8] так воспевает аргонавтов, чьи поиски созвучны современности:
За руном золотым, за Еленой
Мы неслись на тугих парусах,
Мы прошли по короткой вселенной,
Черепа и мечи разбросав . <…>
Мы не призраки. Мы не из сказок.
Не труха за музейным стеклом.
Мы – вся толща седого Кавказа,
Мы столетья берем напролом.
Мандельштамовское «в крови Колхиды колыхание»[9] высвечено в цветовой палитре цикла Зураба Церетели об аргонавтах: неправдоподобный ультрамарин, напоминающая об эгейских волнах небесная лазурь, тусклое старое золото руна и тягучего меда, багрянец ниспадающих одежд. Искренняя нарядная гамма мифа – утра человеческой истории.
Топос мифа об аргонавтах пережил тысячелетия, творчески преломляясь в народной памяти. Вот что вспоминает режиссер Резо Габриадзе о своей родине Самегрело и ее украшении, реке Риони: «Кутаиси – это самый театральный город Грузии. В нем все кажется декорациями к старым грузинским фильмам – и маленькая площадь, и воздух. Под окном моей комнаты протекала река, по которой когда-то плыли аргонавты. Можно предположить, что на месте нашего ветхого домика стоял дворец Медеи»[10].
В Тбилисской академии художеств, которую окончил Зураб Церетели, рисунок преподавал Василий Шухаев. В юности он побывал в Риме, где изучал античные традиции, которые впоследствии стремился привить своим ученикам. Влиянием античного искусства наполнены и произведения художников первой четверти ХХ века – Сомова, Бакста, Бенуа, Серова, Яковлева… Каждый из них создал свои уникальные произведения на тему греческой мифологии. Популярность греческой мифологии в среде мирискусников была столь высока, что в свет стали выходить журналы и сборники, отсылающие к античной мифологии. Наиболее популярными были иллюстрированный сборник «Аргонавты», раскрывающий вопросы изобразительного искусства и музейной жизни, и красочный ежемесячный литературно-критический журнал «Золотое руно», выходивший в Москве в 1906–1909 годах. Его первый номер появился с заставкой Лансере, где корабль «Арго» изображен на золотом фоне круга. В журнале был изложен манифест «аргонавтов» Серебряного века: «Искусство – вечно, ибо основано на непреходящем, на том, что отрицать нельзя. Искусство – едино, ибо единый его источник – душа. Искусство – символично, ибо носит в себе символ, – отражение Вечного во временном. Искусство – свободно, ибо создается свободным творческим порывом»[11]. Но, пожалуй, главный постулат гласит, что «жить без Красоты нельзя»[12].
Тифлисским зеркалом темы художественных поисков золотого руна в начале ХХ века стал своего рода аналог петроградской «Бродячей собаки» – театр-студия, позже артистическое кафе «Ладья аргонавтов», открывшаяся в доме № 10 по Головинскому проспекту (ныне – проспект Руставели) осенью 1918 года[13]. Бурлящая, как молодое вино в квеври, культурная жизнь Тифлиса украшалась поэтическими турнирами, постановками скетчей, выставками, концертами в «Химериони», «Ладье аргонавтов», «Хвосте павлина»[14]. В свое время оформлял «Ладью аргонавтов» еще один прославленный уроженец Тифлиса Ладо Гудиашвили, водивший знакомство не только с грузинскими неосимволистами из группы «Голубые роги» (Тициан Табидзе, Паоло Яшвили и др.), но и с художниками «парижской школы» – Пабло Пикассо, Фернаном Леже, Андре Дереном, Амедео Модильяни[15]. Знакомое всем поклонникам Зураба Церетели монументальное полотно «Памяти Ладо Гудиашвили» – это дань уважения мастеру, который, как и впоследствии Церетели, был восхищен грузинскими примитивистами, а также много работал в Париже, переплавляя в собственном творческом тигле достижения европейского авангарда.
Упруго изогнутые линии «Арго» в монументе «Аргонавты» напоминают нам о путешествии в неизведанное, которое предприняли греческие герои[16]. В бушующем жизненном море, как на вековой давности эмблеме тифлисской художественно-театральной студии «Ладья аргонавтов», стрелой летит маленькое судно. В 1984 году тот же путь, что и легендарный Ясон со товарищи на своем «Арго» три тысячи лет тому назад, проделали «новые аргонавты» – экспедиция под руководством британского путешественника Тима Северина на 20-весельной 18-метровой галере, доказав тем самым, что мифическое путешествие из Эллады в Колхиду – историческая правда[17].
Снятый Евгением Гинзбургом в 1986 году на студии «Грузия-фильм» мюзикл «Веселая хроника опасного путешествия» принес всенародную известность саундтреку, записанному с участием ВИА «Иверия» – песням «Арго», «Дуэт Язона и Медеи», «Ария Медеи» и «Ария Аэта» (композитор А.А. Басилая). Лейтмотив всего телефильма – знакомая всем на постсоветском пространстве песня «Арго». Именно оттуда заголовок статьи и эти слова: «Арго! / Да пошли нам небо / Путь с луной и звездами! / Арго ! / Если сникнет парус, / Мы ударим веслами… / Что ж, в конце концов, / Путь – вся цель гребцов, – / Вот, что нам открыли / Зимы с веснами», – которые вновь возвращают нас к архетипическому сюжету странствия, обретения знания через покорение времени и пространства[18].
«Аргонавты» – одна из ключевых среди ретроспективных тем в творчестве Зураба Церетели. Поэтическое высказывание О. Мандельштама: «Золотое руно, где же ты, золотое руно?..» – пронизанное эллинистическими реминисценциями[19], отражает поиск Идеала в искусстве художника Зураба Церетели.
Фотографы: Серги Шагулашвили, Николай Якаев, Алексей Ковалев
Редакция выражает благодарность за помощь
в подготовке материала Кахаберу Ильичу Сургуладзе
[1] Произведения Зураба Церетели на тему «Аргонавты», преимущественно складывающиеся в циклы, наиболее полно представлены в Музее-мастерской Зураба Церетели (Москва, Большая Грузинская, 15), Галерее искусств Зураба Церетели (Москва, Пречистенка, 19), Тбилисском музее современного искусства Зураба Церетели (Тбилиси, проспект Шота Руставели, 27).
[2] Ржевская Е.А. Аргонавты и Зураб Церетели // Искусство для всех. 2015. № 2(9). С. 10–11.
[3] Согласно мифологическим источникам, Медея была дочерью колхидского царя Ээта и его жены, океаниды Идии (либо дочерью Ээта и Клитии).
[4] «Если пелось про это…» Грузия в русской советской поэзии / Сост. К. Симонов, ред. Г. Маргвелашвили. Тбилиси, 1983. C. 17.
[5] Миминошвили О. Этнографическое путешествие по Грузии. Тбилиси, 2003. С. 81.
[6] Ржевская Е.А. Аргонавты и Зураб Церетели // Искусство для всех. 2015. № 2(9). С. 10–11.
[7] Рейфилд Д. Грузия. Перекресток империй. История длиной в три тысячи лет. М., 2017. С. 14.
[8] «Если пелось про это…» Грузия в русской советской поэзии / Сост. К. Симонов, ред. Г Маргвелашвили. Тбилиси, 1983. С. 17–18.
[9] «Если пелось про это…» Грузия в русской советской поэзии. С. 212.
[10] Резо Габриадзе – 80 лет // Официальный сайт телеканала «Культура». [Электронный ресурс]: URL: https://tvkultura.ru/article/show/article_id/153313/ (дата публикации 21.06.2016)
[11] Гофман И.М. Золотое руно. 1906–1909. У истоков авангарда. М., 2008. 128 с.
[12] Там же. С. 9.
[13] Никольская Т. Фантастический город. Русская культурная жизнь в Тбилиси. 1917–1921. М., 2000.
[14] Каменская Е. Грузинский авангард в шести картинах и двух эскизах // Арзамас [Электронный источник]: URL: http://arzamas.academy/mag/408-gamardzhoba (дата публикации 27.02.2017)
[15] Мойст В. «Париж мне обещал всё…» Обзор выставки «Ладо Гудиашвили. Парижские годы» // Газета.ру [Электронный ресурс]: URL: https://www.gazeta.ru/culture/2009/11/18/a_3288533.shtml (дата публикации 18.11.2009).
[16] Скульптурная композиция Зураба Церетели «Аргонавты» задумана для установки в Имеретинской долине в Сочи.
[17] Пипия Б. Аргонавты: поход за золотым руном //Sputnik Грузия [Электронный ресурс]: URL: https:// sputnik-georgia.ru/columnists/20160216/230222732.html (дата публикации 16.02.2016)
[18] Во время похода аргонавты приобрели сокровища знаний. Специально к их походу кентавр Хирон изобрел глобус, который передал на корабль «Арго». На этом первом глобусе (отмечают комментаторы) еще не было созвездий, а только некоторые звезды Медведицы. По завершении экспедиции Хирон нанес на шар созвездия, в которых отразил приключения аргонавтов.
[19] Казарин В.П., Новикова М.А., Криштоф Е.Г. Стихотворение О.Э. Мандельштама «Золотистого меда струя из бутылки текла…» (опыты реального комментария) // Знамя. 2012. № 5.