№ 39-2011-1 |
В.Г. Александрова _________
Шалве Амонашвили – 80 лет _________
В отечественной культурной традиции на протяжении веков всегда находились выдающиеся личности, которые каким-то чудесным образом притягивали к себе людей, они были оригинальными философами и тонкими психологами, отличались особым чутьем и прекрасной душой, органично соединяя в себе лучшие человеческие качества.
«Место, которое занимает Шалва Александрович Амонашвили в современном российском образовании, уникально – это великий педагог, самобытный духовный мыслитель, навсегда прописанный и укорененный в Мире Детства», – считает известный ученый, профессор, член-корреспондент Российской академии образования М.В. Богуславский. В настоящее время мы стремимся заново осмыслить труды великих педагогов-гуманистов и с новых, современных позиций оцениваем огромную, еще не реализованную силу гуманной педагогики. При этом чтим не только классиков отечественного образования, но и тех, кто сегодня составляет его гордость, как Ш.А. Амонашвили.
Имя Шалвы Александровича известно давно, его идеи, размышления были всегда близки педагогам, чьи сердца открыты навстречу детям. Его речь на Первом съезде учителей перевернули сознание многих, затем яркая, взволновавшая всю общественность встреча в Останкино; книга «Здравствуйте, дети!»[1] стала настольной книгой многих учителей: «Ребенок есть явление в нашей жизни, он идет как бы на зов людей и несет в себе свою жизненную миссию, которой он должен служить. Это его служение, его миссия обращены на благо людей – на близких и родных, знакомых и незнакомых, на нынешнее и будущие поколения, на планетарную эволюцию»[2].
Яркий, интересный, новаторский путь Ш.А. Амонашвили в педагогике был трудным и тернистым. Но рядом с ним всегда шли талантливые ученики. Как глоток свежего воздуха воспринимали учителя идеи этого удивительного педагога. Со всех концов тогдашнего Советского Союза, из других стран – США, Германии, Чехословакии, Болгарии, Китая, Венгрии – приезжали к нему учителя, психологи, педагоги… Известный американский психолог-гуманист Карл Роджерс приезжал вместе с группой своих учеников…
В настоящее время, когда Россия переходит на инновационный путь развития, когда идет трудный поиск новых путей в образовании, концепция гуманной педагогики Ш.А. Амонашвили, обращенная непосредственно к миру Детства, миру Ребенка, обретает новый смысл, новое общественное звучание и воспринимается как педагогика будущего.
Концепция гуманной педагогики – это живительная сила, способная изменить ситуацию в образовании и явить обществу высшую ценность, которую подарила человеку и человечеству педагогическая классика. Шалва Александрович черпает свои идеи из Чаши педагогической мудрости, поэтому он с такой любовью и радостью говорит об издаваемой им совместно с членом-корреспондентом РАО Д.Д. Зуевым «Антологии гуманной педагогики», насчитывающей сегодня 55 томов. Это первое в России краткое, бесцензурное и академически выверенное собрание великих книг об искусстве воспитания всех времен и народов. Объясняя смысл издания «Антологии гуманной педагогики», Ш.А. Амонашвили пишет: «Человечество ищет пути преодоления технократизма и разобщенности, вражды и зла в общественной жизни. И это путь усиления гуманного педагогического мышления в умах и деятельности сотен тысяч учителей и воспитателей, работников народного образования. Формирование этого мышления в умах и сердцах миллионов родителей и есть один из важнейших путей очеловечивания, облагораживания и духовного возвышения общества»[3].
Основы концепции гуманно-личностной педагогики изложены в уникальном трактате Ш.А. Амонашвили «Школа Жизни». Ее главные постулаты отличаются простотой и мудростью и легко входят в сердце учителя:
первый: ребенок есть закономерное явление в земной жизни, а не случайность. Он рождается на зов людей как друг, он необходим другим людям;
второй: ребенок как явление несет в себе свою жизненную задачу, жизненную миссию, которой должен служить. Его служение обращено на благо людей;
третий: ребенок – высшее творение Природы и Космоса. Он несет в себе такие космические черты, как могущество и безграничность, стремится к одухотворению своей природы, к познанию.
Квинтэссенция гуманной педагогики – вера в ребенка. Непременное условие всякого педагогического действа – принять ребенка с его жизнью таким, какой он есть, и врастить в его жизнь созидательную и творческую любовь, «ибо каждый предмет познается в полной мере только при любви, каждая трудность побеждается силою любви». Вера – эта опора души. По глубокому убеждению Ш.А. Амонашвили, только она уравновешивает внутренний мир человека, его отношения с внешним миром; она приносит душе успокоение, обостряет в ней волю и силы, рождает доверие. Именно на доверии строится вся гуманная педагогика.
В трактате «Школа Жизни» Ш.А. Амонашвили подчеркивает необходимость свободы, которая должна расцвести в ученике. Но для этого сам учитель должен «развивать в себе высшие человеческие качества <…> постоянно заботиться о расширении своего сознания»[4].
Ведущие идеи профессионализма учителя в концепции Ш.А. Амонашвили – забота о создании для учащихся ситуаций успеха, эмоциональная окраска образовательного процесса, развитие механизмов самооценки ребенка, воспитание навыков общения с другими детьми, со всеми людьми.
Учитель новой школы – Школы Жизни – служит высшей цели человечества, целям планетарной и космической эволюции – воспитанию высокоразвитого и образованного человека, опережающего общество и способного вести его за собой.
Все эти качества целиком относятся к личности Шалвы Александровича. И не случайно фамилия Амонашвили переводится как «солнечный человек». Несомненно, личность Мастера – это один из основных элементов его системы. Кажется, убери это солнечное излучение души, удивительно пропорциональное сочетание игры и труда, спонтанности и продуманности каждого шага на уроке и в жизни, – и эффект замечательной системы померкнет, а она сама превратится в набор дидактических методов и предписаний. По счастью, этого не происходит, поскольку гуманная педагогика – это не уникальный метод, рожденный гением, но объективно существующая духовная реальность, которую учитель постепенно открывает в своем сердце и в сознании, а затем помогает открыть своим ученикам.
Стремясь помочь учителю в духовном и профессиональном становлении, Шалва Александрович ежегодно проводит Международные педагогический чтения, в работе которых принимают участие сотни учителей из всех регионов России, стран Балтии и зарубежья. В течение трех дней Московский городской педагогический университет напоминает большой улей: уроки, мастер-классы, круглые столы, лаборатории, пленарные встречи поражают новизной тем и увлеченностью участников. В России создано уже более 200 классов, центров, лабораторий гуманной педагогики. Центры гуманной педагогики открыты в Хакасии и Дагестане, успешно работают Всероссийский центр гуманной педагогики, Латвийская ассоциация гуманных учителей, Литовский центр гуманной педагогики.
Шалва Александрович часто с усталой болью говорит о том, что на его пути было много страданий, нападок, клеветы и предательства. «Но все это скорее усиливало во мне преданность педагогической жизни, и никогда, даже находясь в отчаянии, я не испытывал сожаления за свой выбор. Я защищал не себя, а детей во мне, которым нужна была обновленная школа». Когда в одном из интервью у Ш.А. Амонашвили спросили, какие у него награды, ответ был один: «Любовь детей». Он не погрешил против истины. Его первой наградой был орден детской любви, учрежденный музеем А.Н. Толстого, – «Орден Буратино». Дорогой наградой стало звание «Рыцарь Детства», учрежденное Детским фондом ООН и присуждаемое выдающимся спасителям детства во всем мире. На съезде в Москве (2007) три выдающихся человека современной России впервые были удостоены этого звания. Это врач-кардиолог Л.А. Бокерия, спасший не одну детскую жизнь; Герой России, полковник спецподразделения В.А. Бочаров, который первым ворвался в Бесланскую школу, приняв на себя огонь бандитов, и академик Ш.А. Амонашвили, педагог-новатор, отдающий свое сердце детям.
Его называют человеком планетарного мышления. Его мудрость поражает новизной и оригинальностью, как будто он видит нечто, неведомое нам. Он говорит о душе и духовности, свято памятуя о том, что все величайшие педагоги-гуманисты были людьми верующими, но в классической науке состоялись как педагоги светские.
Иногда на семинары Шалвы Александровича попадают случайные люди – в первые дни они с трудом воспринимают основные постулаты гуманной педагогики, но потом их так захватывает процесс вхождения в ее особый мир, что в последние дни семинаров они уже готовы принять ее и умом, и сердцем. «А без сердца что поймем?» Многие пишут в своих творческих работах: «Я была уверена, что я хороший учитель, вполне гуманный, хорошо отношусь к своим ученикам. И только общаясь с Шалвой Александровичем, осознала, что я учитель авторитарный». На одном из семинаров учителям Москвы был задан вопрос: «Считаете ли вы учение Амонашвили религиозным?» Ответы были потрясающими: «Если кто-то воспринимает учение Ш.А. Амонашвили как религиозное, он слишком сужает его высочайшую сущность. Да, возможно, оно религиозно, но в самом широком смысле – оно общечеловечно! Это – духовная вершина. Это педагогическая религия духа!» Или: «…если прилагательное “религиозный” означает стремление к совершенствованию, восхождению духа, утверждению любви, то назовите это учение религиозным… Религии бывают разные, и иногда они разъединяют, а учение Амонашвили объединяет их все, связывает все науки и религии. Его учение для меня выше…»
На одной из встреч Шалва Александрович спросил своего молодого коллегу:
– Вы любите детей?.
– Да, конечно… – ответил тот.
– Как вы их любите?
– Как все…
– Этого мало.
– А как еще надо их любить? – спросил учитель.
– Так, как любил Сухомлинский…
– А как он любил?
– Любил как Корчак…
– А как Корчак любил?
– Как Песталоцци…
– Ну а Песталоцци как любил?
– Любил он детей нежно, искренне, преданно, постоянно, без оглядки, любил с радостной улыбкой на лице или со слезами сострадания на глазах…
– Кошмар какой-то… – сказал учитель и ушел.
Вопрос, как любить детей, – вечен для педагогики как состояния духа, для той педагогики, которую мы называем гуманной. Мы никогда не решим насущные жизненные проблемы, если тысячекратно не будем возвращаться к учению Ш.А. Амонашвили, пока не проникнемся мыслью, не постигнем главное – что, казалось бы, обусловлено самой жизнью, самой природой – нам всем нужно научиться любить детей: искренне, беззаветно, всей душой, всем сердцем…
Одна из последних книг Шалвы Амонашвили так и называется – «Как любить детей». По определению самого автора, это «опыт самоанализа». В книге сконцентрировано все прожитое, она поражает своей искренностью, простотой и мудростью. Как, вероятно, трудно было писать эту книгу-исповедь: ведь есть бессмертная книга Януша Корчака «Как любить ребенка», есть удивительно трогательное и потрясающее силой чувств эссе В.А. Сухомлинского «Как любить детей». Какие же силы помогли учителю Шалве Амонашвили написать книгу, которая способна занять достойное место, стать вровень в ряду этих классиков! Слово пронзительной силы, заложенное в этой книге, волнует, побуждает «остановиться, оглянуться», – чтобы по-новому осмыслить современную педагогическую реальность. Надо пройти вместе с автором весь путь, прожить и почувствовать этот укол в сердце, – даже тех учителей, которые считают ненужной сентенцией все разговоры о любви, книга не оставляет равнодушными, она задевает особые струны в душе, побуждая понять истоки и жизненную силу гуманной педагогики, высокой человечности, творческой созидающей любви.
[1] Богуславский М.В. ХХ век российского образования. М.: ПЕРСЭ, 2002. С. 309.
[2] Амонашвили Ш.А. Здравствуйте, дети! М.: Просвещение, 1986.
[3] Амонашвили Ш.А. Как любить детей (Опыт самоанализа). М.: Издательский дом Шалвы Амонашвили, 2010. С. 12.
[4] Амонашвили Ш.А. Школа Жизни. М., 1998. С. 18–19.