№ 7-2003-1 |
Ю.В. Линник _________
Виктор Черноволенко*
(1900 — 1972)
Открытие, прозрение, откровение…
В этих словах — суть творчества Виктора Тихоновича Черноволенко. Его картины, то таинственно прекрасные, то чарующе фантастические и неведомо дивные, открывают перед нами картины мира нездешнего, мира удивительного и неповторимого в своем неземном многообразии.
Как важно для человека чувствовать веяние иномира! Ведь это мир вечности. И лишь в нем мы можем найти шкалу абсолютных ценностей. Конечно, можно жить без ощущения этой шкалы — но тогда наши действия становятся слепыми, бессмысленными. Более того, нас начинают затягивать сферы низшего, темного. Как избежать падения? Очевидно, человеку нельзя без неба, нельзя без вечности — и живопись Черноволенко напоминает нам об этом. У нее своя, особая миссия: приобщать людей к свету нереченному, очищать и возвышать их души. Художника можно назвать послом вечности в мире времени. Задевая самые глубокие струны нашей души, он убеждает: есть — безусловно есть! — высшие ценности духа. Когда мы забываем об этом, то жизнь становится пустой и тусклой. Человеку просто необходимо ощущение неба над собой — и художник пробуждает в нас это спасительное ощущение, обостряет и углубляет его.
Первое впечатление от картин Черноволенко — это ощущение их органичности: они поначалу кажутся частью живой природы, чья красота обусловлена тонкими законами формы, а не сознательной эстетической задачей. Присмотритесь к технике художника: у многих его картин отчетливо заметно клеточное строение, тонкая ячеистость. Так устроены и крыло стрекозы, и внутренняя структура листьев.
Попробуйте представить, как нарастают пласты перламутра внутри раковины-жемчужины: прозрачно-радужные наслоения, просвечивая друг сквозь друга, лучатся мягким светом. А между створками в это время рождается маленькая луна — жемчужина! Внутри раковины совершается процесс, чем-то напоминающий космогонию: сквозь перламутровую туманность забрезжил серебряный шар нового солнца; вот в млечной мгле заиграли первые радуги. Наверное, очень похоже рождались и картины В.Т. Черноволенко: в них нет ничего придуманного, нарочитого, подвластного жесткой логике; они естественны, как излучения звезд, как рост растения.
Несомненна декоративная самоценность полотен В.Т. Черноволенко. Эти разноцветные сетки, игольчатые выросты, лучистая бахрома! Можно наслаждаться их красотой, видя в этом бескорыстную самоцель. Но, как правило, за внешней красочностью и узорчатостью, за первым уровнем живописи большого художника всегда следует второй: за пластикой просвечивает семантика; вслед за чувственной оболочкой идут смысловые слои; в игре красочных форм проступает свое видение мира.
Главный урок картин Черноволенко можно выразить так: Реальность, подвластная искусству, простирается шире, нежели мы предполагали. Представьте себе, что станут видимыми потоки космических лучей, пронизывающие сейчас вот это небо. Траектории элементарных частиц подчас весьма изящны: взаимодействуя с веществом, они закручиваются в спирали; рисуют в воздухе деревца, развилы, чертят в пространстве зыбкие кружева. На мир как бы ложится самосветящаяся вуаль — трепетная, прозрачная. Рощи и стаи птиц через эту лучистую сетку кажутся еще более прекрасными, одухотворенными: выявилась их связь с макровселенной, с недрами дальних звезд; в паутину крестовика вплелась космическая паутина; лучевые нити связали воедино весь мир. Если наука дополняет приборами наши органы чувств, то почему в этом должно быть отказано искусству? Картины Черноволенко — это своего рода приборы: в рамы вставлены вовсе не холст, не бумага, а необычные линзы, выявляющие скрытое.
Есть в творчестве Черноволенко та манящая недоговоренность, которая так нужна многим ищущим душам: его картины — как завесы, приподнятые над неизвестным; как цветные витражи, в которые бьет солнце других планет, как оптика предчувствий, приближающая далекую будущность. Взгляд словно проходит через серию пространств, у каждого из которых своя геометрия. Мы привыкли, что в композиции картины подразумевается наличие центра — своего рода фокуса, который может находиться либо внутри самой картины, либо иллюзионистски смещаться по направлению к зрителю, оставаясь неким замкнутым целым, погруженным в обычное евклидово пространство. Но в картинах Черноволенко все иначе! Кажется, что их смысловой фокус находится по ту сторону холста, в смежном с ним пространстве, о чьих необычных свойствах мы можем только догадываться. Углубляя наши представления о реальности, холсты мастера кажутся окнами, прорубленными среди обыденного; заглянув в них хотя бы мельком, мы вдруг остро почувствуем, как сложно-прекрасен этот мир и как мало мы знаем о нем.
Всматриваясь в бездонные полотна, мы неизбежно ставим перед собой вопрос: а где он находится, этот изумляющий своей чистотой и прозрачностью мир? Тут нет и не может быть однозначного ответа. Иномирное бытие многомерно и неисчерпаемо. Какая-то его часть существует в заповедных глубинах нашей души. Часто мы не замечаем этого: необходима интуиция художника, чтобы мы могли узреть в себе эту лазурную бесконечность. В.Т. Черноволенко безусловно содействует такому самопознанию. Однако мы вправе искать иномир и за чертой пространства и времени, — художник и здесь дает нам ориентиры. Значит, перед нами мир вечности? Такая возможность тоже вполне вероятна. Но вот еще одно мнение: наитие художника, уподобившись лучу сверхсветовых частиц-тахионов, сканирует какой-то далекий мир. Быть может, он находится в параллельном космосе. Но вот еще одна гипотеза: перед нами мир Земли, прошедший через чудо Преображения. Возможно, что художник прозрел будущее — и запечатлел его на своих картинах.
Преображение… Как знать, быть может, именно в этом слове скрыт ключ к пониманию творчества В.Т. Черноволенко?
Таинственно освещение в работах мастера. Его источник находится где-то вне полотна. Трансцендентальный свет насыщает все пространство картин художника.
Его декоративными полотнами можно любоваться, как шлифом пейзажной яшмы или узором на венчиках орхидеи. В таком любовании нет ничего предосудительного; его даже нельзя назвать поверхностным, поскольку за игрой цветовых пятен могут скрываться глубинные закономерности. Разве узор змеи при всей своей абстрактности не отражает великих принципов симметрии и ритма? Прекрасны бороздчато-рельефные надкрылья жука-радужницы; прекрасна топология дюн, обдутых ветрами; прекрасен зернистый скол розового гранита. Это красота фактур и структур, способная пробудить в нас высокие мысли о мировой гармонии, она, конечно же, лишена личностного, духовно-человеческого содержания. Такой фактурной красоты много в картинах В.Т. Черноволенко; к ним можно отнестись, как к рисункам инея на стеклах, как к причудам вывернутых корней…
Это первый уровень восприятия живописи мастера. Торопливый наблюдатель может удовлетвориться первым уровнем. Но постой у картины чуть дольше, и она откроет нечто сокровенное, затаенное; ключ к цветным знакам может подобрать каждый.
Ноосфера! Так В.И. Вернадский называл «сферу разума», которой человек окружил свою Землю. Какое зовущее и вдохновляющее понятие: ноосфера! Осознание его глубокого смысла наполняет нас чувством сопричастности всему человечеству. Но какие факторы придают ноосфере интегральность и целостность? Картины Черноволенко побуждают размышлять на эту высокую тему, — таково бесценное эвристическое свойство его полотен, запечатлевших те влекущие перспективы, какие можно увидеть лишь на границе между познанным и непознанным.
Картины Черноволенко — это гимн творчеству. Космическому творчеству. «Мысль творит миры», — говорили древние. Реальность этого процесса мы живо ощущаем возле его полотен. Он вовлекает нас в этот процесс, превращая из пассивных созерцателей в соучастников священного действа, в творцов и созидателей. Мир полон тайн, он всегда тайна. Быть может, именно это ощущение таинственности бытия, его беспредельности и неисчерпаемости и есть то главное, что дает нам творчество Виктора Тихоновича Черноволенко. Тема предстояния перед сокровенными тайнами бытия доминирует в его удивительной живописи.
Сейчас много говорится о возрождении нашей многострадальной страны. Возможно ли оно без становления духовности? Человек словно утратил ощущение вертикали, задававшей вектор его развития: от земного, материального — к небесному, духовному. В каждой картине художника присутствует эта великая вертикаль — возле его полотен мы ощущаем стремление в миры горние, в сферы, где царят гармония, свет, красота. Как это важно в дни, когда мир стоит перед выбором: падение — или взлет. Художник подсказывает нам верный выбор: он знает — лишь свет духовных истин может преобразить и возвысить внутренний мир человека, устремив его в предначертанное ему Высшим миром будущее.
* Виктор Тихонович Черноволенко родился в Москве 28 февраля 1900 г. В 1918 г. окончил 1-е Московское реальное училище. В группу «Амаравелла» вошел в 1926 г. В 1929 г. вместе с Б.А. Смирновым-Русецким совершил поездку по Ладоге. Творческим результатом поездки стал цикл графических произведений «Север». В конце 1957 г. встречается с Ю.Н. Рерихом. Эта встреча оценивалась художником как поворотный этап в его творчестве. Об этом он писал впоследствии: «Мне открылись такие горизонты на пути творчества, о которых я раньше и не мог даже мечтать».